Фермеры америки. А как там у них в деревне? Американские фермеры. Сельскохозяйственная политика на начальном этапе

По приглашению Бюро по вопросам образования и культуры Госдепартамента США редактор журнала «Аграрный сектор» Николай Латышев в мае-июне посетил Соединенные Штаты Америки по программе «Устойчивое сельское хозяйство и торговля».

В течение трех недель небольшая группа приглашенных из Казахстана (в нее входило четыре человека) знакомилась с сельским хозяйством, встречалась с чиновниками, общественными деятелями, учеными-аграриями и фермерами США, а также изучала культуру этой страны. В ходе поездки группа посетила города Вашингтон и Нью-Йорк, а также штаты Индиана, Канзас, Монтана и Вермонт.

Полет на другую сторону Земли

Путь в США неблизкий. Более того, чтобы полететь на запад, мы вначале полетели на юг: самолет из Европы (некоторые пассажиры летели из Испании), приземлившись в Астане, затем вылетел в Алматы, а уже оттуда, забрав пассажиров, взял курс на Европу - в Амстердам. Там нас ждала пересадка и шесть часов свободного времени. Большая передышка перед большим перелетом через Атлантику. Аэропорт Амстердама удивил чистотой и комфортом. Здесь всё для людей: есть где зарядить телефон и ноутбук, посидеть, постоять и даже полежать, имеется комната для курящих, есть бары, где можно хлебнуть пивка по среднеевропейским ценам, и прочие радости жизни - магазинчики с голландскими тюльпанами, швейцарским шоколадом, откуда-то взявшейся очередью покупательниц санкционной скандинавской селедки с полушутливыми-полусерьезными вопросами «Кто крайний?» и «Что дают?».

Несмотря на то, что аэропорт является одним из крупнейших в Европе, здесь нет ощущения перегруженности, как будто в него впускают столько пассажиров, сколько выпускают.

И вот новый взлет, самолет взял курс на один из аэропортов Вашингтона под названием Даллес. Странно ловить себя на мысли, что лететь восемь часов из Астаны через Алматы в Амстердам дольше, чем лететь восемь часов из Амстердама в Вашингтон.

Вопреки прогнозам наших метеосайтов, обещавшим дождь, Америка нас встретила отличной, хотя и немного ветреной погодой. Пройдя все процедуры досмотра, заполнив таможенную декларацию и получив багаж, вливаемся в толпу туристов из разных стран Азии, Африки и Латинской Америки, жаждущих увидеть США. Привет, Америка!

Вашингтон

Согласно программе нашей поездки, в Вашингтоне мы находились несколько дней. Здесь были запланированы встречи с чиновниками USDA (американское министерство сельского хозяйства), представителями союзов фермеров и т. д. Как и принято в столице, в этом городе достаточно чисто, но нет большой суеты, правда, есть свои «приливы и отливы»: утром можно видеть, как по одной стороне улицы белые воротнички спешат на работу, а вечером - они же спешат в обратном направлении. Многие кафе в центре города после 17:00 не работают, и любителями чего-нибудь перекусить вечером приходится либо заходить в более солидные (и дорогие) рестораны, либо ехать в туристическую часть города - в район Джорджтаун, где жизнь бьет ключом допоздна. Тут расположены многочисленные кафе и рестораны, и кажется, что народ едет сюда со всего города пообщаться после трудового дня. Не отказали и мы себе в этом удовольствии. Поймав такси (метро в этой части города нет), приехали в этот район и посидели с коллегой в гостеприимной итальянской пиццерии, коих здесь немало, среди бурлящей массы местных завсегдатаев. Как мне показалось, тихо говорить в американском кафе как-то даже неприлично, тут все говорят громко, и создается такой шум, что порой не слышишь собственных мыслей. О чем мы говорили? Не поверите - о сельском хозяйстве!

Встреча в Фермерском бюро

Одна из наших первых встреч с представителями аграрного сообщества в Вашингтоне состоялась в Фермерском бюро (что-то вроде нашего Союза фермеров). Дэвид Салмонсен , старший директор Американской федерации фермерских бюро по взаимодействию с Конгрессом, встретил нас широкой американской улыбкой, достаточно подробно рассказал о своей работе и ответил на наши вопросы.

Нашей организации более ста лет. Мы представляем фермеров не просто как граждан нашей страны, но и как бизнесменов и владельцев земли. И работаем по широкому кругу вопросов: от налогообложения до фермерских программ и вопросов международной торговли. Рассматриваем также различные экологические аспекты и нормативы, вопросы труда и иммиграции. Фермеры хотят, чтобы федеральное правительство слышало наш голос и знало о нас, ведь мы представляем фермеров из всех уголков США. Отделения наших офисов расположены в каждом из пятидесяти штатов и находятся в постоянном взаимодействии с правительствами этих штатов. Словом, наша организация помогает фермерам взаимодействовать с разными уровнями госуправления. Мы тесно сотрудничаем и с аграрными факультетами колледжей. Представители Фермерского бюро также входят в различные попечительские советы университетов. И на уровне штатов, и на федеральном уровне мы убеждаем законодательное собрание выделять больше финансов этим университетам и колледжам.

Как отметил Дэвид Салмонсен, Фермерское бюро, взаимодействуя со всеми уровнями госуправления, при этом сохраняет свою равноудаленность от различных политических партий и политической организацией не является.

Мы не поддерживаем официальных политических кандидатов, не вносим деньги в их предвыборные кампании. Мы работаем со всеми политическими силами, независимо от того, какая партия побеждает на выборах.

Такая политика неполитической организации имеет под собой основу: в 1930-е годы организация поддерживала кандидатов различных партий и финансово помогала им. Но что происходило дальше? Если такой кандидат проигрывал, то это было плохо для всех, потому что победивший, как правило, не горел желанием помогать своим бывшим противникам.

- На что вы существуете, кто вам помогает?

Мы волонтерская организация, наши члены платят взносы, на которые мы и существуем как неправительственная структура, мы ни от кого финансирования не получаем.

- Кто устанавливает величину членских взносов?

Сами фермеры. И в каждом штате они имеют разную величину, но в среднем взнос в зависимости от графства (что-то вроде наших районов области, - прим. авт. ) 50 долларов в год, независимо от того, большая или маленькая ферма. Из этой суммы до нашего центрального офиса доходит четыре доллара за год с каждой фермы. Остальные деньги тратятся нашими подразделениями в самих штатах (содержание аппарата, зарплата, проведение конференций и поездок). Мы являемся некоммерческой организацией, которая не преследует цель получения прибыли. Поэтому все сборы идут на операционные расходы.

- Как формируется повестка дня вашей организации?

Инициатива всегда идет от фермеров, снизу вверх. У них, на местах, зарождаются идеи, они задают нам круг вопросов, над которыми мы затем работаем. И предлагают нам позицию, которую следует принять от их имени. Законодатели, в свою очередь, тоже хотят знать позиции фермеров по тому или иному вопросу, так как фермеры - это их избиратели. В среднем в год в нашу организацию приезжает около пяти тысяч наших членов. Мы тесно сотрудничаем с другими сельхозорганизациями и в целом представляем не очень большой процент населения США. Но мы важная часть экономики.

- Сколько всего фермеров в США?

Около двух миллионов. В нашей организации насчитывается шесть миллионов членов. Ведь мы открыты не только для фермеров, но и для других жителей сельской местности, кто хочет к нам присоединиться. Среди наших членов есть и горожане. И все они также платят взнос по 50 долларов в год. Получается, что наше большинство - это не фермеры, но при этом, чтобы занимать должность в нашей организации, нужно быть фермером. Я сам ассоциативный член Фермерского бюро и работаю по совместительству.

Обычно в январе мы проводим общий съезд организации, около 400 делегатов, представляющих наших членов, голосуют по разным вопросам.

Когда мы заявляем свою позицию, у нас есть строгое правило: в течение года эта позиция остается неизменной. Мы не боимся проиграть, но никогда не сдаемся. Был случай, когда мы отстаивали свою позицию по налоговому вопросу 18 лет и добились его решения в нашу пользу.

- Насколько большой штат в центральном офисе?

У нас работают 70 сотрудников, которые поддерживают постоянные контакты с правительственными организациями, СМИ, социальными сетями и так далее.

- Расскажите о наиболее горячих вопросах, которые сегодня стоят на вашей повестке дня?

Приоритетный вопрос - это международная торговля, экспорт и импорт. Нам нужно расширять рынки сбыта продукции. У нас идет свободная торговля с Мексикой и Канадой, куда мы экспортируем большие объемы продукции. Но мы хотим быть представленными и на других рынках.

Наши фермеры сами решают, что им выращивать на своих полях. В штате Миссури, например, многие из них выращивают зерновые. Это часть зернового пояса. В Вермонте много молочных ферм. Там близко расположены крупные города Бостон и Нью-Йорк и есть хороший спрос на молоко. К тому же там отличные пастбища для молочных коров. В этом штате производством молока выгодно заниматься. Для агробизнеса очень важно, где находится фермерское хозяйство.

В США всегда существует проблема перепроизводства. Были годы, когда правительство субсидировало фермеров только для того, чтобы они ничего не сеяли на части своих полей, дабы не допустить перепроизводства продукции. Но мы ушли от этих программ в 90-е годы.

Другая наша вечно актуальная тема - вопросы налогообложения и реформа этой системы. Фермеры во всем мире переживают о налогах. У нас есть местный налог на недвижимость, из которого финансируются органы местного самоуправления и школьные округа. Фермеры считают его непомерно высоким. Мы в основном платим индивидуальный подоходный налог, из которого финансируется федеральное правительство. На какую бы встречу с фермерами мы ни поехали, все будут говорить о налогах.

Какая доля продукции фермеров экспортируется? И вообще, как вы справляетесь с сильным долларом, ограничивающим возможности экспорта?

У нас на внутреннем рынке проживает более 330 млн человек. И большая часть той продукции, что выращивают наши фермеры, остается в США. Объем произведенной продукции в сумме составляет порядка $140 млрд. Тем не менее всё зависит от конкретного товара. К примеру, около 80% нашего хлопка экспортируется в Китай. Такая ситуация возникла после того, как наша текстильная промышленность в 2000-е годы ушла в другие страны, а хлопок последовал за ней. Как общенациональная организация, мы хотим продавать свои товары на Кубе, но ограничены действующим эмбарго. В штате Флорида, который ближе всех расположен к Кубе, много эмигрантов из этой страны, которые вообще ничего общего с ней не хотят иметь. Однако есть общенациональная политика в пользу налаживания отношений с Кубой, а Флориде это не нравится.

Половина соевых бобов и кукурузы, которые выращиваются в США, тоже экспортируется. Сложное положение с экспортом пшеницы: мы его теряем, и наши фермеры снижают площади посевов этой культуры . Сегодня всё больше их предпочитает переключаться с пшеницы на кукурузу, на которой можно больше заработать. Из-за того, что климат стал жарче, кукуруза завоевывает всё более северные территории штатов, где она раньше выращивалась в ограниченном масштабе или вообще не выращивалась. К примеру, в Северной Дакоте, которая граничит с Монтаной, два года назад впервые в истории объемы производства кукурузы превысили объемы производства пшеницы. И фермерские хозяйства, которые ее сегодня выращивают, являются более устойчивыми на рынке. Расширению посевов кукурузы способствует и широкая линейка гибридов самых разных сроков созревания.

- Как происходит процесс лоббирования законов в парламенте?

Законодательная инициатива должна исходить от члена Конгресса. Определяется спонсор законопроекта, но это не финансовый спонсор, а тот, кто этот закон представляет. Мы пытаемся подключить к работе и других законодателей, чтобы они поддерживали законопроект. И когда наберем достаточно поддержки, тогда он направляется в конкретный комитет по сельскому хозяйству либо в финансовый комитет, если речь идет о налогах. Там проводятся слушания. На процесс вызываются свидетели. Это люди, которые имеют полезную для законодателя информацию. Приглашаются специалисты, имеющие большой опыт работы в различных сферах. Но в основном мы консультируемся с работниками аграрных факультетов и колледжей в области новых технологий. После того как спонсор представил законопроект и получил поддержку достаточного количества сенаторов и конгрессменов, он идет к руководству своей палаты и просит назначить голосование по законопроекту. И руководство Сената или Палаты представителей принимает решение о голосовании. В случае успешного голосования проект становится законом.

- С какими организациями вы чаще всего спорите по вопросам деятельности фермеров?

Зачастую приходится бороться с экологами, которые всячески хотят регулировать деятельность фермеров.

- Сколько стоит сельскохозяйственная земля в США?

Цены разные. Причем в США есть частные земли, а есть и федеральные, например в районе Скалистых гор, такие земли сдаются в аренду.

Скалистые горы (англ. Rocky Mountains) расположены на западе США и Канады, между 60° и 32° с. ш., и тянутся на 4830 километров с севера на юг - от канадской провинции Британская Колумбия до штата Нью-Мексико на юго-западе США. Ширина гор достигает 700 километров.

Что касается частных земель, то цена на них может сильно варьировать. На востоке страны акр сельхозземли (0,4 гектара) стоит порядка двух тысяч долларов. В штате Айова, где расположены наиболее плодородные земли, акр земли уже стоит семь-восемь тысяч долларов. Хочу заметить, что в США, если вы владеете землей, то и недра тоже вам принадлежат . К примеру, если будет обнаружена нефть на вашем участке, то вы станете ее владельцем. Имея землю в частной собственности, фермер может под ее залог взять ссуду в банке и вкладывать средства в модернизацию своего производства.

- Насколько распространен прямой посев полевых культур в фермерских хозяйствах?

В кукурузном поясе 90% земли обрабатывается по системе No-till или минимальной технологии.

Кукурузный пояс расположен в южной части Центральных равнин на высокопродуктивных черноземовидных почвах. В него входят штаты Айова, Иллинойс, западная часть штатов Канзас и Небраска, северная часть штата Висконсин и восточная часть штатов Индиана и Огайо.

В пшеничном поясе прямой посев тоже часто используется, однако там есть и те фермеры, которые продолжают работать традиционными методами. Но в основных аграрных регионах землю механически сегодня обрабатывают гораздо реже, чем раньше.

Пшеничный пояс США состоит из двух частей - северной и южной, которые сильно различаются. В северной части (Северная и Южная Дакота) морозная и ветреная зима, здесь преимущественно растет яровая пшеница. Эту часть называют яровым пшеничным поясом. В южной части (Небраска и Канзас) лето более жаркое и сухое, здесь выращивается озимая пшеница. Это озимый пшеничный пояс.

У нас 95% сои и кукурузы - генно-модифицированные. Благодаря этому мы меньше используем пестициды, загрязняющие окружающую среду, и эффективнее боремся с сорняками.

(Продолжение следует.)

Соединенные Штаты сегодня – один из мировых лидеров в производстве сельскохозяйственной продукции. По вывозу продукции сельского хозяйства США стоят на первом месте в мире - 15% (по стоимости). На долю США приходится половина мирового производства бобов сои и кукурузы и от 10 до 25 процентов хлопка, пшеницы, табака и растительных масел.

США сейчас стоит на 1-м месте по уровню эффективности сельского хозяйства. Сегодня в сельском хозяйстве США используется множество инновационных решений, позволяющих фермерам производить больше продукции с меньшими затратами. Применение ГМ-семян и прямого посева уменьшают расходы фермеров на применение машин, топлива и пестицидов. С их помощью, а также за счет целенаправленной государственной политики и создания комфортного климата для развития сельхозпроизводства, продуктивность сельского хозяйства США с 1982 года возросла почти на 50%.

По всем параметрам сегодня сельское хозяйство Соединенных Штатов являет собой крупный бизнес. Именно в США появился специальный термин - «агробизнес», - отражающий гигантский вес сельскохозяйственного производства в американской экономике.

Фермы США

По поводу техники можно сказать, что крепкий фермер в Америке старается взять в лизинг, а не покупать новые комбайны, трактора, сеялки. Многие работают по такой схеме: берут технику на год, впоследствии возвращают ее дилеру и с доплатой берут новую. Это позволяет им не скапливать у себя старую технику и с каждым годом увеличивать свои мощности. Дилеру, в свою очередь, это тоже выгодно, так как он отдает в лизинг или продает эту технику более мелким фермерам.

Особое внимание фермеры уделяют хранению своего зерна после сбора урожая. В сельскохозяйственных районах небольшие силоса и склады напольного хранения можно увидеть через каждые 2-3 км. Характерно то, что 40% всех силосов - это новые конструкции, которым еще нет и 10 лет.

В последние годы фермеры стараются перейти к хранению своего урожая в силосах, а не в складах напольного хранения, так как в них проще и удобнее контролировать качество зерна. Тем не менее, они не уходят полностью от напольного хранения, некоторые фермеры строят такие склады в тех случаях, когда их урожай превышает ожидаемые прогнозы. Такие склады по цене выходят значительно дешевле на сегодняшний день, но если фермер планирует работу своего хозяйства на многие годы вперед, он однозначно будет ставить металлический силос, который будет более долговечным и надежным. Что касается площадей посевов, то у среднего фермера они составляют около 200 - 300 га.
Чаще всего фермер ориентируется на выращивании одной культуры, в зависимости от региона, где находится его хозяйство. К примеру, если говорить о таких культурах, как кукуруза и соя, то 70% всех посевов ориентированы в 5 штатах: Айова, Иллинойс, Небраска, Миннесота, Индиана. Что касается пшеницы в США, то ее возделывают в Северной и Южной Дакоте, Канзасе, Монтане, Техасе, Вашингтоне, Оклахоме, Колорадо, Небраске и Айдахо.
Типичная небольшая ферма в США выглядит так: 8-10 силосов, 1-2 склада напольного хранения, офисное помещение, небольшая лаборатория и ангар для техники и подсобных принадлежностей. Особое внимание в системе фермерского хозяйства Северной Америки уделяется конвейерам, а именно мобильным ленточным и шнековым конвейерам. В сельском хозяйстве в Северной Америке скорость является одним из приоритетных факторов. Среднестатистический фермер имеет скорость загрузки и выгрузки зерна 200 - 250 т/ч.

Что касается транспортировки зерна с фермы на элеватор, то чаще всего непосредственно сам фермер перевозит свое зерно на своем транспорте. Отдельно хотелось бы затронуть тему самих зерновозов. Конструкция прицепов обеспечивает надежность и легкость в эксплуатации. У таких прицепов нижняя выгрузка, которая осуществляется с двух люков на днище, что позволяет зерновозу оперативно выгружаться в любом месте. Вместимость прицепов составляет 38-40 тонн. Что касается скорости выгрузки, то фермер может разгрузиться на элеваторе за 10-15 мин.


Если говорить об организации бизнеса, то с юридической точки зрения фермеры могут использовать любую из трех традиционных форм организации бизнеса: право собственности, партнерство, объединение. Самая простая форма юридической организации – единоличное право собственности – не требует каких-либо юридических действий, и закон не делает различий между собственником (владельцем бизнеса) и делом. Собственник (фермер или супружеская пара фермеров) контролирует имущество фермы и несет ответственность за экономические риски и управленческие решения, а также получает доход от бизнеса.

Более сложные формы юридической организации – партнерства и объединения – позволяют нескольким владельцам работать вместе. Отдельно взятый фермер или семья могут не иметь необходимых ресурсов и средств – в управлении, рабочей силе, технике – для ведения коммерчески ориентированного хозяйства. Партнерства и объединения позволяют людям (необязательно имеющим какое-либо отношение друг к другу) объединить ресурсы.

Уровень жизни американских фермеров в целом весьма высок. Доход фермерской семьи в среднем составляет три четверти дохода городской семьи, но, поскольку бытовые расходы у фермеров ниже, их уровень жизни близок к средненациональному.

Программы поддержки фермерства и ВТО

В рамках ВТО фермеры в США получают от государства значительные субсидии и пользуются дополнительным набором косвенных мер поддержки. Субсидии составляют около 25% от стоимости сельскохозяйственной продукциив США.

В США все продуктовые субсидии определяются уровнем рыночных цен и в периоды высоких цен почти не выплачиваются. Существует три вида субсидий:
- прямые платежи
- антициклические платежи
- займы рыночной помощи.

В США с конца шестидесятых годов все более широко используется механизм прямых платежей, различного рода надбавок, не связанных с ценой или количеством продукции. Этот механизм нейтрален по отношению к затратам ресурсов или ценам и поэтому он не вызывает нежелательного в условиях перепроизводства воздействия на структуру
предложения, однако позволяет обеспечивать необходимый уровень доходности хозяйств.
Прямые платежи выплачиваются производителям так называемых «защищенных продуктов»: пшеницы, кукурузы, ячменя, сорго, хлопка, риса, сои, др масличные, арахис. Прямые платежи производителю не связаны с объемом фактического производства. Платится субсидия от базовой площади посева, причем, она может вообще не использоваться или засеваться другим культурами (кроме риса, фруктов и овощей), на получение субсидии это не влияет. В начале года выплачивается 50% расчетного объема субсидии, остальная сумма после 1 октября.

Прямой платеж рассчитывается по формуле: ставка прямого платежа Х базовую урожайность Х базовую площадь Х 0.85 (коэффициент закрепленный в Аграрном законе),
при этом базовая площадь фиксируется по предыдущим годам, а базовая урожайность фиксируется на уровне 1995 года. Ставка фиксируется для каждой культуры. Самая высокая –для арахиса и пшеницы (36 и 0.52 соответственно). Лимит субсидий по программе составляет 40 тыс. долларов на человека в год. Антициклические платежи призваны стабилизировать доходы фермеров, в случае, если рыночные цены оказались ниже целевых. Применяется в большинстве фермерских хозяйств в случаях, когда «действующая цена» на производимую продукцию ниже, чем «целевая цена».

В Соединенных Штатах целевые цены (targetprices), устанавливаемые на важнейшие виды сельскохозяйственной продукции, ориентированы на возмещение затрат (включая норму прибыли на капитал и расчетную земельную ренту) и на определенный доход фермеров. Целевые цены гарантируют самофинансирование ферм со средними и пониженными уровнями затрат.

Реализация продукции проводится по рыночным ценам, которые могут не совпадать с целевыми, но если рыночная цена сложится меньше целевой, фермер получит разницу между ними.

Эта разница между «действующей ценой» и «целевой ценой» выплачивается фермерам в виде антициклического платежа. Он выплачивается на основании исторического уровня посевных платежей и не связан с текущем уровнем производства.
Например, целевая цена для пшеницы = 194 долл. за тонну.
Действующая цена = Рыночная цена + Прямые платежи
Прямые платежи = 19 долл. за тонну.
Если рыночная цена = 150 долл. за тонну, то действующая цена = 169 долл. за тонну.
Антициклический платеж 194 долл. – 169 долл. = 25 долл. за тонну.
Ставка антициклических платежей, в отличие от прямых не фиксируется, а зависит от рынка. Лимит выплат этих платежей – 65 тыс. доларов в год, 30-35 % выплачивается в октябре, остаток – в конце сельскохозяйственного года.
По сути, этот вид расчетных цен совпадает с минимальными ценами, которые могут получить фермеры за свою продукцию. Поэтому целевые цены в США называют гарантированными.

Кроме этого, в США действуют программы поддержки цены на молочные продукты и сахар. Действие программ направлено на повышение внутренних цен с помощью государственных закупок.

Поддержка цены на молоко установлена на уровне 218 долл. за тонну. В настоящее время закупается такая продукция, как масло, сыр, обезжиренное или сухое молоко; закупки производятся по скорректированным ценам.

Поддержка цены на сахар установлена на уровне 397 долл. за тонну на продукцию из сахарного тростника и 504 долл. за тонну на продукцию из сахарной свеклы. Субсидии предоставляются переработчикам сахара, которые должны закупать сахар у производителей по поддерживаемой цене.

Также в США действуют рыночные кредитные программы. Департамент сельского хозяйства США (USDA) устанавливает ставки заимствования для большинства сельскохозяйственных культур.

Так, например, ставка по займу на пшеницу составляет 101 долл. за тонну. Фермер имеет возможность погашать займ на следующих условиях: 1) передать урожай в USDA по ставке заимствования, 2) погасить займ с процентами, 3) погасить займ по рыночной цене, если цена падает ниже 101 долл. за тонну, 4) получить «компенсационный платеж» как разницу между ставкой займа и рыночной ценой.

Американский фермер имеет широкий доступ к развитой сети кредитования из частных, кооперативных и государственных финансовых источников. Одним из важнейших составляющих этой сети служит Федеральная система кредитования ферм, состоящая из трех групп банков, каждая из которых наделена специфическими функциями: кредитование приобретения недвижимости, кредитование закупок сельскохозяйственного инвентаря и семенного фонда и кредитование кооперативов. Страна разделена на двенадцать зон, в каждой из которых функционируют три федеральных банка, по одному для кредитования каждой из вышеуказанных сфер деятельности. Еще одним источником кредита для фермеров служит Управление по делам местных ферм.

В США как в прочем практически во всех странах с высокоразвитым сельским хозяйством уровень прямого финансирования (субсидирования) сельхозпроизводства, несмотря на постоянные переговоры (в рамках ВТО) и попытки снижения уровня государственной поддержки аграрного сектора, остается крайне высоким. При этом когда речь идет о том, что в США снижают уровень поддержки в «желтой корзине», нужно понимать, что они перекладывают их в не ограничиваемую ВТО «зеленую корзину» мер. Некоторые крупные расходы США, относящиеся к «зеленой корзине», так называемые услуги общего характера: научные исследования (1.8 млрд. долл.), услуги по консервированию (1.5 млрд. долл.), меры по проверке безопасности пищевых продуктов (2 млрд. долл.), меры поддержки «зеленой корзины» 50-ю американскими штатами (4.32 млрд. долл.), защита окружающей среды (3.9 млрд. долл.).

По данным известной благотворительной организации «Оксфам интернешнл», ЕС и США тратят только на прямые субсидии сельскому хозяйству на 9-10 млрд долл. больше, чем 10 лет назад. Американцам продовольствие обходится куда дешевле, чем жителям многих других стран. Более того, одна треть посевных площадей Соединенных Штатов засеивается специально на экспорт - в Европу, Азию, Африку, Латинскую Америку.
Отсюда совершенно очевидно, почему в США имеет место перепроизводство продовольствия и почему ему так нужны все новые и новые рынки сбыта. Соответственно это затрудняет поиск решений по развитию торговли сельхозпродукцией между развитыми и развивающими странами и сохраняет позиции ВТО как инструмента богатых и сильных стран для навязывания своей воли более слабым.
Константин Сергеев

Признаться, в сфере текущей геополитической обстановки я долго думал — стоит ли писать об этом? Эту статью: «А как там у них в деревне? Американские фермеры».

А потом понял, что стоит. Все-таки, все мы (или большинство из нас) люди взрослые, здравомыслящие и, как показывает практика, добрые и великодушные. А речь пойдет о таких же людях как мы. О сельских жителях и мелких фермерах с другой стороны земного шара. Из страны бизонов, индейцев, ковбоев и Кока-Колы. О простых американцах.

Довелось мне с женой несколько лет назад попутешествовать долгое время по территории вероятного противника. И хотя мы побывали в немалом количестве крупных американских городов, таких как Хьюстон, Даллас, Финикс, Сакраменто, Портленд, Сиэттл, Миннеаполис и Сент-Луис, большую часть времени мы все же провели в маленьких городках той самой одноэтажной Америки. Ну, как городки … У нас многие деревни крупнее. А в Америке все населенные пункты, в которых находится больше двух-трех домов, гордо называются town - город по-нашему. Мы посетили больше двух десятков штатов, среди которых были и Техас, и Аризона, и Калифорния, и Миннесота, и Висконсин … В общем, весь Средний Запад и все западное побережье. Мы стремились останавливаться только в маленьких городках, с максимально аутентичным образом жизни, так как крупные города в США мало чем отличаются от российских — весь спектр национальностей, взаимный пофигизм и отвратительный образ жизни. Бесконечное потребление и стремление к «голливудскому успеху». В общем, все, как у нас. А вот маленькие городки, другое дело. Русских там зачастую никто ни разу не видел, да и вообще, чужаки залетают редко. Так что общение со многими из них приносило настоящее удовольствие и бесценные знания и опыт. Как же поживают в американской глубинке наши коллеги-деревенщины?

(Марвин и Мэнди Строу)

Марвин Строу, городок Кэмберленд, штат Висконсин с населением чуть больше двух тысяч человек. Мой добрый приятель, у которого мы прожили целую неделю. Сейчас работает дальнобойщиком, а на момент нашего приезда работал трактористом на ферме. Ферма занималась разведением индеек мясных пород и принадлежала его тестю. Жена Марвина, Мэнди Строу, работала учительницей в школе, в соседнем городке Шелл-Лейк, с населением 1314 человек. По местным меркам — крепкие середнячки.

(дом Марвина и Мэнди)

(Домашний парк техники семьи Строу )

(Деревенская американская дорога)

Не бедные, но и не богатые американцы. Работают много. Рабочий день Марвина начинался в 6 утра и заканчивался, порой, за полночь. Но это в сезон. В межсезонье — попроще. Выходные? Что это? Ну, разве что по воскресеньям позволялось сходить в церковь и потом опять поля опрыскивать. Семейный бизнес, как-никак. На ферме было поголовье в 10 000 индеек и всего два работника, не считая хозяина фермы. Ветеринар и сам Марвин, который был и трактористом и водителем грузовика и просто работником на ферме. Кормление, поение, уборка отходов жизнедеятельности, поддержание температуры и влажности — все автоматизировано, так что толпа рабочих там реально не нужна. А когда нужна (уборка и заготовка кормов), нанимаются сезонные рабочие на неделю-другую. А еще у Марвина двое замечательных детей — Маршалл и Морган. Дети, как и их папаша, любят рыбачить, гонять зимой на снегоходе, а летом купаться часами в озере. Впрочем, Морган уже выросла и скоро будет поступать в колледж. А может уже и поступила. Марвин любит смотреть американский футбол, рыбачить и гулять по лесу. Правда, с винтовкой. Так как в окрестностях много медведей-гризли. В доме много оружия притом, что Марвин не любитель охотиться. Помимо винтовки, два дробовика и пистолет. Помимо этого, в машине (свеженький пикап Chevy Silverado) постоянно висит на задней стенке карабин. При этом Марвин считает себя пацифистом. Дом Марвина, как и почти всех американцев, куплен в ипотеку. В случае не выплаты — семья выгоняется на мороз без раздумий. Но на момент нашего знакомства почти весь кредит был выплачен. А еще, заметил, что на приусадебном участке растет целое поле кукурузы, которую никто не собирается убирать. Спрашиваю Марвина, дескать, зачем сажал? Ответ сразил наповал: «Кукурузу приходят кушать олени. А оленей кушают медведи. А так как медведи кушают оленей, они не кушают людей и собак. Правда, с большим удовольствием любят копаться в мусорных баках». Через пару дней я увидел такого мишку, как раз копошащимся в мусорном баке. Сначала принял его за бомжа. Но быстро сообразил, что тут бомжей быть не может, так как до ближайшего соседа будет с полкилометра.

(Дэн Слейтер делает барбекю из оленя )

Дэн Слейтер. Шелл-Лейк, Висконсин. Простой автослесарь в городке Шелл-Лейк с населением в 1314 человек. Как ни странно, познакомился с ним в России. Да еще и в своем родном Курске. По приезду в Висконсин, некоторое время гостил и у него. Фанат охоты и огнестрельного оружия. Хранил дома больше полусотни стволов, охотничий лук и арбалет. Как-то вечером стреляли с ним по тарелкам. Когда я увидел его арсенал, меня чуть удар не хватил. А еще он хранил дома револьвер 45-го калибра Colt Python. Ну, как хранил? На столе в комнате у него лежал. На мой вопрос «а если дети?», получил простой ответ «они предпочитают винтовки». На мои попытки поговорить о том, что опасно детей и оружие хранить без изоляции друг от друга. Потом до меня донесли мысль, что дети прекрасно умеют стрелять и знают достаточно четко технику безопасности. «А как без оружия-то? Медведи кругом, кабаны, волки. Да и мало ли, вдруг кто в дом полезет, а меня дома нет?». Когда я рассказал, что у нас в России с оружием все сложно, кроме охотничьего, у него глаза были размером с колеса его Доджа. Хотя, напомню, в России он уже бывал на тот момент. Впрочем, и дети у него были почти взрослые. Младшей дочери было 12, сыну 14, а старшая дочь собиралась уже замуж выходить. Дети оказались очень добродушными, но в разговор не лезли.

(Дэн и его Додж Рэм 1500 )

К сожалению, места для всех историй не хватит. Расскажу некую выжимку. Мы знакомились с фермерами и простыми реднеками в Висконсине и Калифорнии, в Арканзасе и Миннесоте, в Миссури и Техасе, в Огайо и Оклахоме … Везде можно было отметить вот что. Никто из них никогда не жаловался на жизнь, но любили поругать правительство, особенно тогдашнего президента Обаму, которого нередко называли инопланетянином или наркоманом. Висконсин практически весь занимается молочными продуктами и мясом. Делают великолепные домашние сыры и колбасы. А вот творог им совершенно не знаком. И даже никаких аналогов нет. Думаю, на этом можно было бы заработать, так как американцы легко платят за хорошие идеи. Фермеры, в общем-то, довольно богатые люди. Хотя, вопреки нашим представлениям, государственной поддержки у них практически нет. Скорее, она заключается в том, что им не мешают. Плюс, американцы легко берутся отстаивать свои права, если им кажется, что государство их нарушает. Подать иск на губернатора штата или на президента — раз плюнуть. Если государство начинает борзеть, то могут и за оружие взяться, особенно это любят делать южане в Техасе, Луизиане и Нью-Мексико. Много фермеров в Калифорнии. Этот штат вообще считается самым фермерским. И заправляют там вовсе не Голливуд и Силиконовая долина. Простые реднеки-деревенщины много трудятся за небольшую зарплату и мечтают когда-нибудь купить или построить собственную ферму или ранчо. Это, кстати, не только мечта сельских жителей.

(фермеские поля в Калифорнии. На горизонте Скалистые горы )

А еще в американских деревнях очень интересная инфраструктура. Общественный транспорт отсутствует как понятие. Впрочем, он нередко отсутствует и в крупных городах. Зато чуть ли не в каждой деревне есть функционирующий аэропорт. В том же Шелл-Лейке, о котором я писал выше, их аж два. Один для обычной региональной авиации и аэротакси, а другой для самолетов-амфибий. Просто куча причалов на озере. Возят пассажиров, грузы и почту. И очень развита частная авиация. В каждой деревне найдется как минимум один-два человека, у которого в собственности есть Cessna или Piper. А у некоторых даже есть рабочие довоенные бипланы типа Boeing Stearman. В этом нет ничего удивительного. Выучиться на пилота-любителя стоит примерно две средних зарплаты по стране, а медкомиссия вообще стоит всего 30 долларов. Причем проходится она за полчаса. Сам легкий поршневой четырехместный самолет можно купить по цене приличного автомобиля (порядка 40 — 50 тысяч долларов). Разумеется, подержанный. Нередки случаи, когда пилотами становятся водители автобусов или дальнобойщики.

(Сельскохозяйственный самолет Cessna AirTractor )

(Типичный американский деревенский дом )

(Небольшая ферма в Висконсине)

(Деревенский джип )

P. S. Если появились вопросы, с удовольствием отвечу. Пишите, задавайте.

Пару лет назад, когда только вышли первые виндоуз-телефоны, я решил сыграть в одну небольшую игру и открыл свой собственный небольшой бизнес – написал для виндоуз-телефонов несколько программ и начал их продавать. С тех пор прошло много времени и из безобидного хобби, мой бизнес постепенно превратился в ещё более безобидное хобби (рынок виндоуз-смартфонов так до сих пор не достиг, похоже, и 4-ех процентов). Писать новые версии программ я активно забросил, но каким-то чудом суммарное количество скачавших мои приложения приблизилось к полумиллиону и каждый месяц на счёт стали приходить 200-300-400 долларов прибыли. Мелочь, а приятно. Ну то есть было приятно, пока не наступил месяц апрель и не пришлось думать о налогах. Фиг с ним, что минимальный турботакс, который может справиться с моей ситуацией (дом и бизнес) стоит целых 109 долларов, которые мне никто не вернёт. Но и три ночи жизни, которые я уже потратил на заполнение и подсчёты всех налогов, и это ведь никогда не вернётся. В результате я стал злым и раздражительным.
Единственное, что спасает мир от того, чтобы я убил всех вокруг – это дождь. Выходить из дома не хочется. А дома – хорошо. Как я рад, что не живу и работаю в какой-нибудь большой каменной башне в каком-нибудь большом городе. Мне нравится мой маленький Дюваль, полный фермерской земли и программистов. Посмотришь в окно – а там цветёт слива. У соседей - олени кусты обдирают. Тишина на улицах, даже машины – не частые гости. Редко когда услышишь какой топот за окном – а там, ба, местные жители куда-то едут. Бывает.

Самое популярное мое приложение называется Калькулятор GPS и многие из его пользователей – самые настоящие американские фермеры, использующие мою программу для подсчёта площади своих полей. Я очень уважаю фермеров за их труд и считаю что работа на земле – одно из самых важных дел, которые вообще можно делать.
Давно прошло время гигантских, ядовитых, разрушающих вокруг себя всю природу ферм. По статистике штата Вашингтон количество американских фермеров медленно растёт, успешные фермеры становятся моложе, каждая ферма все меньше и меньше размером (средний размер в префектуре Кинг – 10 акров), они специализируются на редких культурах, на большем разнообразии сортов, на экологически чистом фермерстве, на работе в максимальной гармонии с природой, уменьшении полива и удобрений, на продукции идеальной для местного климата. Все больше людей понимает, что гораздо приятнее, чем мексиканские или калифорнийские безвкусные огурцы – местные, родные, овощи, корнеплоды, ягоды и салаты.
Или, например, грибы. Обычно грибы я покупаю так – пишу сообщение фермеру (который живёт со мной в одном городе) на фейсбук и прошу занести. Сегодня тоже так хотел сделать, но фермер сказал, что сегодня он очень-очень занят на ферме и вообще идёт сильный дождь. Поэтому пришлось, наоборот, зайти к нему. Хотите узнать и посмотреть как живут и работают обычные американские грибные фермеры в обычных маленьких городках? Тогда смотрите.

Ферма находится в городе Дюваль на 315-ой авеню. Это недалеко от моего дома, но уже на задворках города, поэтому 315-ая авеню сильно лесиста и не асфальтирована. Вот такая.

Поворачиваем на 315-ой авеню налево в первый же дом. Вот сюда. Видим машину, сакуру и дом фермера. Вокруг тишина и никого, но это не страшно – фермер сейчас занят работой и чтобы его поймать нужно пройти напрямую на задний двор. Рядом с домом гараж и цветут нарциссы в луже.

А вот и задний двор и хозяйство. Трактор, опилки, навес.

Вот эта зелёная машина – для рубки веток и всякого древесного мусора в опилки. Фермер покупает у местных лесорубов все лишние ошмётки от осин, ёлок и туй, трактор засыпает их в машину, машина перерабатывает весь этот мусор в опилки и упаковывает опилки в литровые полиэтиленовые пакеты (из компостируемого кукурузного пластика).

Этот страшный девайс (похожий на что-то из сериала Лост) используется для того чтобы превращать воду в горячий пар (под большим давлением).

А вот и сам хозяин. Грибную ферму он открыл в городе Дюваль два года назад, а до этого три года жил в префектуре Идзу в Японии, преподавал там английский язык в школе и проникался любовью к грибам. Работает с опилками на свежем воздухе только иногда отвлекаясь на фейсбук. Социальные сети (и блоги) – необычайно важный инструмент для всех фермеров, которых я знаю. Сейчас блоги ведут все. Но я, например, не знаю, зачем кому-то может прийти в голову подписаться на какой-нибудь твиттер кока-колы. Совсем другое дело – мелкие фермеры. Из фейсбука пекаря Шона его читатели узнают какое у него сегодня настроение и какой по этому поводу получится хлеб (или не получится вообще). Грибная ферма выкладывает фотографии грибов и лягушек. Подписавших на своих читателей в ответ фермеры узнают об интересах и вкусах покупателей их продуктов, подстраивают под это ассортимент. Получается совсем другой, персональный, уровень сервиса.

Самое святое место фермы – здесь грибы только-только начинают расти. Делается так, все полки в домике загружаются пакетами со свежими опилками. Дом закрывают и впускают внутрь струю горячего пара, который стерилизует все опилки от лишней плесени и бактерий. Потом в каждый пакет аккуратно подсаживают споры грибов. Грибы регулярно поливают чистейшей родниковой водой (родник находится прямо на ферме), опилки начинают гнить и плесневеть (а из-за того что гниение происходит внутри закрытых пакетов, эти пакеты сильно нагреваются).

Когда из плесени начинают вылезать первые грибочки, их переносят ещё один, соседний, домик, который называется «домом роста». Вот хозяин фермы и его партнёр в этом доме роста, за работой (при постоянной работе с грибами нужны предосторожности для лёгких).

Шиитакэ.

Ежовики любят расти головой вниз.